Море – мой чародей (часть 4)

Если матрос первого класса и моторист первого класса (один пай) имели 8 северных надбавок (80% к заработку) при северном коэффициенте 0,8 (еще 80% к заработку), и на судне был опытный капитан, который знал промысловый район и умел ловить рыбу, то заработок такого матроса составлял 700-800 рублей!

Четвертый механик имел пай 1,25, второй механик — 1,85. Естественно, заработок увеличивался пропорционально размеру пая.

Если экипаж работал в заграничном рейсе, то к его заработку прибавлялась валюта в размере 7% его оклада с учетом коэфициента и количества северных надбавок.

Работа любого члена экипажа была тесно связана с конкретной целью – поймать максимальное количество рыбы. Поэтому о любом подъеме на палубу кутка трала очень быстро становилось известно каждому члену экипажа, если он в это время не отдыхал после ночной вахты.

Как правило, при любой выемке трала на заднем мостике траулера собирались свободные от вахты члены экипажа и с большим интересом наблюдали за этим процессом. Интерес возрастал, если было известно, что в трале находится 40-50 тонн рыбы. А могло быть и 70-80 тонн!

Очень интересно было наблюдать, как рыбу высыпали из кутка трала, ибо в нем очень часто оказывался прилов. Например, при ловле хека в промысловом районе от островов Королевы Шарлотты до Сан-Франциско в прилове могли быть тонна красной рыбы или 500-600 килограммов анчоуса. Тогда тот член экипажа, который не ленился, занимался изготовлением для себя вяленой рыбы.

Работа на океанских траулерах была очень трудной и жесткой, требовала полной отдачи сил. Но после трех-пяти рейсов для многих из тех мужиков, которых я знал, эта работа становилась своеобразным наркотиком. Уже после месяца пребывания на берегу меня самого тянуло уйти в море. Слишком интересной была эта работа, слишком много положительных эмоций она вызывала.

В те годы, о которых я рассказываю, в ресторанах Петропавловска-Камчатского работали отличные музыканты и певцы, которые приезжали со всех концов огромной страны. Эти рестораны вечерами были до отказа заполнены рыбаками, моряками транспортного флота, военными моряками и строителями (в то время в Петропавловске-Камчатском шло огромное жилищное строительство). На протяжении всего вечера в любом ресторане присутствующие неоднократно заказывали песню Высоцкого «Корабли постоят». Думаю, по количеству исполнений с ней не могла сравниться ни одна другая песня, которую исполняли музыканты во всех ресторанах, находившихся в морских портах огромной страны.

Я помню, какая бешеная популярность творчества Высоцкого была у моряков, работавших на БМРТ Камчатки. Практически круглосуточно из каждой каюты звучали его произведения.

Вслушайтесь в слова песни «В день, когда мы, поддержкой земли заручась…»:

Говорят, что плывем мы за длинным рублем.

Кстати, длинных рублей просто так не добыть.

Но мы в море – за морем плывем,

И еще – за единственным днем,

О котором потом не забыть...

Мне лично и сегодня непонятно, как человек, который никогда не работал в море на БМРТ, мог написать такие потрясающие для любого моряка-рыбака строчки! Я часто слушаю эту песню, несмотря на то, что она вызывает у меня очень грустные воспоминания. А вот приведенные мною выше пять строчек особенно ярко отражают один из моментов моей морской жизни.

Однажды в начале сентября 1974 года я вернулся из рейса. Судно стояло у пирса, таможенники и пограничники оформляли его приход в порт. Я увидел на причале встречавших меня жену и сына. В руках жены был букет красных роз. Эти цветы выращивали в теплице на ТЭЦ, в которой работала жена. Однажды мы пошли в кинотеатр. Перед началом художественного фильма показывали документальный фильм «Советская Камчатка». Он был снят по заказу общества «Франция-СССР».

На Камчатке была база атомных подводных лодок, и, естественно, иностранцев в этом краю никогда не бывало. Фактически в Европе никогда и не слышали о Камчатке, об удивительной природе этого края Земли. Фильм был уникальным. Но для меня уникальным оказался его конец, ибо показали, как швартуется судно «Мыс Обручева», на котором я работал. И вдруг на экране возник кадр – на причале стояла красивая женщина (моя жена) с мальчишкой (моим сыном), а в руках у женщины — букет роз! Я, конечно, издал натуральный вопль.

Валентин ЧАРНИК.

Продолжение следует