Путина-2015: красное и чёрное

Красная путина этого года в нашем крае считается удачной, но были в ней и черные полосы. Успехи и провалы большой рыбалки обсудили на заседании Камчатского рыбхозсовета, которое провел врио зампредседателя правительства региона – министра рыбного хозяйства Владимир Галицын

Итоги

1 октября на Камчатке официально завершилась красная путина. К этому сроку наши рыбаки добыли более 190 тысяч тонн лосося. Это почти на 60 тысяч тонн больше уровня предыдущего нечетного года – 2013-го и больше половины общего дальневосточного улова, который составил порядка 334 тысяч тонн.

Подготовка к путине и ее успех зависят, прежде всего, от научного прогноза. В предыдущие годы отраслевую науку не раз упрекали в неточности оценок предстоящего промысла, которые приносили рыбакам убытки. В 2015-м прогноз КамчатНИРО оправдался почти на 100 процентов.

Просчеты в прогнозах можно объяснить недостатком финансирования научных институтов, которые вынуждены сокращать свои исследования. Видимо, в этом надо искать причину неудач на Сахалине, где улов горбуши составил лишь треть обещанного объема.

К счастью, нехватка средств не помешала камчатским ученым нынешним летом выполнить свою работу качественно.

И все же идеальных путин не бывает. У каждой – свои проблемы.

Обещать – не значит жениться

Разговор о недостатках путины этого года на заседании КРХС начался с вопроса о деятельности комиссии по регулированию добычи анадромных видов рыб. Комиссия – своего рода штаб путины. В целом рыбаки оценили ее работу на «уд». Могло бы быть и лучше, если бы не ряд обстоятельств.

«Роль членов комиссии свелась к роли статистов», – отметил на встрече исполнительный директор Союза рыбопромышленников и предпринимателей Камчатки (СРПК) Сергей Красильников, который входит в комиссию от рыбацкой общественности.

«Режиссирует» статистами начальник местного управления Федерального агентства по рыболовству (ФАР). Без его визы протокол заседания комиссии не считается действительным, даже если там стоит подпись высшего должного лица региона, которому полагается быть председателем этого коллегиального органа. Данным правом руководитель северо-восточного территориального управления ФАР (СВТУ) Александр Христенко пользуется, очевидно, не просчитывая последствия.

Так, в течение 10 дней он не подписывал протокол комиссии от 17 июня, потому что не согласился с одним из пунктов. Хотя документ был важен для продолжения промысла.

5 лет наш регион боролся за право оперативного управления ходом путины, но вся оперативность сошла на нет из-за нежелания одного должностного лица согласовать протокол. Как итог, ряд предприятий не могли в течение 10 дней подавать заявки для выписки разрешений на добычу лососей.

«Решения комиссии должны быть основаны на рекомендациях науки, – продолжил С. Красильников. – Но рекомендации поступают за 5–10 минут до начала заседания, состоят из одного – двух листов. Не сопровождаются материалами научных организаций, результатами государственного мониторинга заполнения нерестилищ, как того требует порядок. Членам комиссии не удается ни прочитать рекомендации, ни усвоить. А ведь от них требуется принятие государственного решения по регулированию промысла, за которое они несут персональную ответственность».

Другой вопрос – на чем основаны некоторые решения по организации путины, принятые А. Христенко и врио начальника Севвострыбвода Дмитрием Шмидтом?

В частности, речь об изменении сроков промысла в Авачинской губе. Лов был открыт на 2–3 недели раньше обычного, с 20 июня, когда горбуша и кета еще не подошли к местам промысла. Зато в период массового хода этих рыб промысел был приостановлен, а с 31 июля вообще закрыт.

«Когда горбуша пошла, вы закрыли промысел колхозу им. В.И. Ленина и аборигенам, у которых были разрешения только на лов горбуши. Это не эффективная организация промысла. Она идет от незнания предмета», – упрекнул Галицын Христенко и Шмидта, которые присутствовали на заседании КРХС.

Д. Шмидт объяснил такое решение необходимостью пропустить лосося в реки для закладки икры на рыборазводном заводе.

«Не надо высокими материями прикрываться. То, что вы сделали, – это вмешательство в хозяйственную деятельность предприятия, которое ведет промысел в Авачинской губе. Ваш завод – такой же субъект предпринимательской деятельности», – обратился к Шмидту председатель СРПК Сергей Тимошенко.

«Мы все учимся. Я вас уверяю, что на следующий год мы все сделаем так, как вы просите. Менять многое надо. Я вас поддерживаю», – попытался сгладить углы Александр Христенко.

Но, когда было предложено поддержать обращение рыбаков в ФАР с просьбой изменить порядок работы и состав комиссии по регулированию добычи анадромных видов рыб (чтобы устранить вопросы, упомянутые выше), А. Христенко проголосовал против.

«А ведь обещал, что сделает все, как попросим», – напомнил Тимошенко слова руководителя СВТУ, сказанные пять минут назад.

«Обещать – не значит жениться», – подытожил В. Галицын.

Первая причина – это ты

Радость от успехов наших рыбаков омрачают новости с «черного» промысла. Браконьеры, судя по всему, тоже били рекорды. По словам многочисленных свидетелей, нелегальная рыбалка в этом году перешла все мыслимые пределы. Руководитель СВТУ уверен: виновата не рыбоохрана, а возможность сдавать незаконно добытую рыбу на перерабатывающие заводы.

«Если исключить практику скупок, то браконьерство сократится в разы. Но оперативный надзор за деятельностью заводов не входит в компетенцию нашего управления», – сказал он (сняв с себя ответственность за происходящее?).

Есть еще причина, которая, по словам А. Христенко, сильно мешает работе его управления. У этой причины есть имя – Сергей Мылов, шеф местного отделения общественной комиссии по борьбе с коррупцией, который завалил СВТУ своими сообщениями о браконьерстве.

«Это явное вмешательство в нашу работу с целью отвлечения сил и траты времени, – так охарактеризовал Христенко деятельность Мылова. – Наши инспекторы часто вынуждены выезжать на места мнимых нарушений».

С. Мылов также был приглашен на заседание КРХС и не преминул задать вопрос оппоненту: «Научно обоснованный вылов в Авачинской губе составлял 2 тысячи тонн. Было выловлено 500. Значит, полторы тысячи тонн лосося должно было дополнительно зайти на нерестилища рек Авача и Паратунка. Как получилось, что они почти пустые?»

В ответ он получил суровую отповедь: «Не буду отвечать на ваши вопросы. То, что вы говорите, – неправда. С чего вы взяли, что реки пустые? Вы что, математик?»

Как заметил представитель общественного движения рыбаков-любителей Вячеслав Смородин, пришедший на заседание КРХС, этот диалог напомнил ему «базар 90-х» («Ты что, баклан в натуре?»).

Мылов, может, не математик. Но среди его соратников есть бывшие работники рыбоохраны, ихтиологи и другие специалисты. В качестве инспекторов-волонтеров они могли бы дать фору инспекторам СВТУ.

Похоже, следующим летом общественности придется полностью брать охрану водоемов в свои руки, не надеясь на государственных контролеров.

Кирилл МАРЕНИН