В криптовалютчики пойду! Пусть меня научат!

Для меня, как и для многих моих земляков, новости из мира виртуальных валют, как новости из другой вселенной: очень интересно, но слишком далеко и непонятно. Однако и на Камчатке есть криптовалютчики, способные объяснить суть этого явления. Один из них хорошо известен в рыбацких кругах.

Игорь Проценко стоял у истоков создания отраслевой системы мониторинга рыболовства, в 1990-х разработал первый в России электронный промысловый журнал. Ныне он профессор университета, президент камчатской ассоциации малых и средних рыбопромышленных предприятий, а еще – «фермер», который выращивает биткоины (правда, за пределами нашего края)

– Игорь Григорьевич, как профессор и доктор технических наук может всерьез относиться к биткоину? Почему вы решили стать «фермером»?

– Если понимать «биткоин» как совокупность технологии блокчейн и криптовалюты, то к этому серьезно относятся миллионы людей. Часть из них понимают, о чем идет речь, часть просто верят в криптовалюту.

Что касается меня, в силу своей профессиональной подготовки я с основами современной криптографии знаком. Этого оказалось достаточно, чтобы я положительно принимал наиболее удачные наработки в области технологии блокчейн и криптовалют. Как говорится: «Кто, если не я?»

Отношение человека к криптовалюте (скорее к блокчейн-технологиям) характеризует его в глазах миллионов молодых специалистов, видящих в развитии данных технологий свое будущее. Когда директор крупного российского банка или президент страны, близкой к России, поддерживают данное направление, это нравится молодежи и мне нравится. А если специалист в области приватизации, энергетики и нанотехнологий рекомендует регулировать (считай – запрещать) добычу и использование криптовалюты, объясняя это тем, что люди, занимающиеся криптовалютой, будут обмануты и разочарованы… я вспоминаю свой ваучер.

Мне легко докажут, что торговля акциями Газпрома и криптовалютой на бирже – разные вещи. Я торговал и тем, и другим, разницы не заметил, результата – тоже. И покажите мне тех, кто к акциям Газпрома относится несерьезно.

Что касается моего «фермерства», то это скорее эксперимент, желание вживую осмотреть процесс. И потом почему «фермер», у меня ведь несколько «ферм», их объединение — уже «шахта».

– Можете ли вы объяснить, что такое биткоин, блокчейн и майнер, настолько доходчиво, чтобы понял даже очень далекий от цифровых технологий человек?

– Есть сотни объяснений в интернете, доходчивых и не очень. Про любовь ведь тоже пишут много, и все равно остаются вопросы.

Если я спрошу, как вы понимаете процесс передачи СМС из одного телефона в другой, многие ли смогут ответить, хотя все мы этим пользуемся? Понятно, что СМС передается по буквам. Буква переводится в двоичную систему – биты (0 1). Но как эти биты в воздухе не перепутываются, а летят по назначению, как они хранятся в таком небольшом устройстве, на кристаллах? Как эти 0 и 1 быстро «записываются» на кристаллы? Это знает очень узкий круг специалистов. Но все думают, что понимают, как это работает.

Теперь попробую ответить на ваш вопрос. Пусть у нас есть особая СМС, в которой я вам передаю 1 монету (доллар, рубль, биткоин). Я хочу, чтобы эту СМС нельзя было стереть, уничтожить, исправить, подделать. Хочу, чтобы в любой момент любой человек мог это сообщение прочитать и убедиться: у меня этой монетки уже нет, раз я ее отдал, а у вас она есть. Назовем такую СМС транзакцией.

Как СМС можно сделать транзакцией? Делают это майнеры – смелые, в большинстве продвинутые ребята. Они пользуются программой, которая один раз в 10 минут объединяет все транзакции в блок и формируют хэш – набор битов. Это «отпечаток пальца» данного блока. Теперь подделать содержание блока нельзя, так как у измененного блока хэш будет другим. А в содержание следующего блока они записывают хэш предыдущего: получается такая цепочка блоков – блокчейн. Чтобы изменить информацию в каком-нибудь прошлом блоке, нужно исправить все блоки после этого блока, что почти невозможно. Значит, никто не может эту информацию несанкционированно изменить, подделать.

Появление нового блока – это появление новых монеток. Таким образом, мы «напечатали» несколько биткоинов, а потом разделили их между майнерами, которые участвовали в формировании блока. Так появляется криптовалюта.

За то, чтобы мою СМС сделать транзакцией и она попала в блок, я должен заплатить майнеру тем же биткоином или его маленькой частичкой. А где мне взять биткоин? Купить за доллары или рубли у того же майнера. Мне хорошо: я деньги перечислил, майнеру хорошо: он зарплату получил.

И банки здесь ни при чем. Народ сам по себе. Без чиновников, нотариусов, юристов, без людей, занимающихся проверкой, печатанием всяких там документов, справок.

Важно ли это для нас? Очень! Цифровые технологии уже сейчас с огромной скоростью меняют мир. Наш президент говорит, что главная угроза для России – технологическое отставание, которое будет неизбежно усиливаться, если ничего не делать (и слушать специалистов по приватизации). В этот другой мир цифровых технологий нужно попасть без опоздания!

– Мы привыкли думать, что ценность валюты должно гарантировать государство своим золотым запасом. А кто может поручиться за валюту, которая существует в виртуальном мире?

– А за золото кто может поручиться? Оно падает в цене с момента появления криптовалюты. Что с ним будет, если в качестве его эквивалента примут криптовалюту? Золото, криптовалюта – это соглашение между людьми. А люди склонны к оптимизации и удобствам.

Многие из нас знают, что золото – драгоценный металл. А кто знает, как оно добывается? Очень немногие. Но никто не страдает от этого, и считается, что золото – гарант стоимости бумажных (фиатных) денег.

– Но криптовалюту в отличие от золота нельзя пощупать, она виртуальна.

– Для меня и золото виртуально. Золотых зубов у меня нет. В слитках я его никогда не видел, не щупал. Криптовалюту называют цифровым золотом, она гораздо ближе к золоту, чем бумажные деньги. Много схожих черт.

Сейчас, когда биткоин подешевел с 20 до 6 тысяч долларов, все напоминает «золотую лихорадку». Золотодобытчики накупили кирки, лотки и лопаты (как майнеры, скупившие интегральные схемы специального назначения, видеокарты) и занялись добычей. Разве с Клондайка все вернулись «в шоколаде»? Конечно, нет. Многие рисковали, переоценивали свои возможности, разорялись, погибали. Но золото осталось золотом.

Каждый месяц этого драгоценного металла добывают на 10 млрд долларов. Биткоинов – на полмиллиарда. Так что перепроизводство криптовалюты нам пока не грозит, а вот рублей и долларов в зависимости от обстановки можно напечатать немерено.

Если бы мне предложили сейчас на выбор килограммовый слиток золота или семь биткоинов, я бы выбрал биткоины – легче хранить и разменять на рубли. А рубли стоят ровно столько, сколько их напечатают.

– Есть такой анекдот на тему «Что нужно знать о биткоинах». Когда-то луковицы тюльпанов использовались в Нидерландах вместо денег и стоили дороже золота. Так продолжалось до тех пор, пока их не стал выращивать каждый у себя в огороде. Если теоретически каждый человек может производить криптовалюту, однажды ее ждет крах. Разве не так?

– Отличный пример! Золото, тюльпаны, уголь – все похоже на монетки биткоина. Пока тюльпанов было мало, они росли в цене. Когда стало много, цена упала. Но 8 Марта один тюльпан стоит 150 рублей. И голландцы, которые продолжили их выращивать, неплохо живут, продавая их нам.

Основной недостаток криптовалюты – высокая волатильность (со временем сильно меняется курс: то 20 тысяч долларов, то 6 тысяч). Но рано или поздно цена стабилизируется. Как и в области тюльпанов, среди майнеров выживут сильнейшие. Они будут продавать голландцам биткоины за тюльпаны. Все будет нормально.

Серьезное отличие биткоина от луковиц заключается в том, что, если все в мире начнут майнить криптовалюту, количество новых блоков не увеличится. Награда за «производство» блока будет уменьшаться, рост числа биткоинов замедлится вне зависимости от числа майнеров. Так устроен алгоритм. Просто чем больше майнеров, тем меньше их доход. Останутся терпеливые и эффективные.

– А в таких регионах, как Камчатка, где энерготарифы высоки, а интернет-связь ненадежна, производство криптовалюты может быть выгодным?

– У меня нет опыта майнинга на Камчатке, но, думаю, дело не в интернете. А вот тарифы на электричество конкурентоспособность камчатских майнеров снижает. Но если бы перевели на блокчейн-технологии информационные центры, камчатские банки, множество организаций, выдающих друг другу справки, жизнь бы изменилась к лучшему. Освободились бы офисы, утром в часы пик в автобусах ехали бы только врачи, учителя и школьники. Пробок на дорогах нет, офисы не отапливаются, свет в них не горит. В результате образуется экономия энергии, которую можно отдать майнерам в виде кВт⋅ч за 1 рубль. Нью-Петропавловск-Камчатский!

– И все же у криптовалюты есть громадный недостаток. Отключат свет, упадет интернет – и все криптокапиталы растают как мираж.

– Я уже говорил, что информацию о наличии криптовалюты нельзя стереть или исказить. Данные о ней хранятся на миллионах компьютерах, на флешках. Коды, ключи я могу перепечатать на бумагу и убрать в большой железный сейф. А если свет с интернетом пропадут во всем мире и надолго, то это, как говорится, уже другая история.

Мне видится недостаток в ином. Чтобы намайнить криптовалюты на 10 рублей, я должен нажечь света на 4 рубля, плюс ремонт, замена запчастей «фермы». В технологии создания самого блока транзакций много лишней работы. Делают ее, правда, компьютеры, но все равно тут есть что поизобретать.

– Лично вас биткоин как валюта устраивает полностью? Часто ли вы пользуетесь им вместо традиционных денег?

– Оперировать криптовалютой легко. Если она у меня есть, то через обменники я меняю ее на рубли (не бесплатно, жаль). Могу зайти на биржу и продать или купить криптовалюту там. Но и на бирже за обмен нужно заплатить. Поэтому, чем больше интернет-магазинов будет принимать в качестве платы крипту – тем лучше, ведь тогда мне не нужно будет делать обмен на бирже, я полностью заменю традиционные деньги криптовалютой.

В самом начале работы нашей «шахты» мы выбрали такую стратегию: намайнили монетку – сразу обменяли ее на рубли. Потом поменяли эту стратегию на «хомячковую»: запасаемся монетками и ждем высокой цены, чтобы продать. А «хомячков» пугают плохими новостями и скупают их криптовалюту по низкой цене, но с акциями та же история.

– Рыбная отрасль, с которой связана ваша профессиональная деятельность, тоже не обходится без цифровых технологий (например, электронный промжурнал). Здесь может пригодиться опыт из области криптовалют?

– Электронный промысловый журнал (ЭПЖ) был разработан и опробован в 1996 году. В 1999–2003 годах внедрялся на краболовных судах. Стояла проблема не разработки программного обеспечения, а именно внедрения. Чиновники, занимаясь разработкой информационных систем, не могли эффективно внедрять то, что привело бы к сокращению их численности. Разработка ЭПЖ свелась к попытке создания программного обеспечения, которое давно хотят «впарить» рыбопромышленникам.

А ведь не программу нужно ковырять. Этих программ уже разработано множество. Господа чиновники, скажите, чего вы хотите, какие данные, в каком виде вам необходимы. Рыбопромышленники сами сделают необходимые компьютерные программы.

Майнерам министерства ничего не разрабатывали. Они создают сами для себя удобные программы. Всю информацию о криптовалютах, состоянии кошелька, анализ, прогноз, цены и прочее я могу получать бесплатно, используя на свой вкус любую из десятка имеющихся программ. Поэтому рыбопромышленники сами должны разработать для себя удобные, быстрые программы обработки промысловой и другой отчетности, чтобы любой человек, кому положено проверять отчетные сведения, смог это сделать через интернет.

Именно технологии хэширования, ассиметричного шифрования, блокчейна позволяют сегодня оптимизировать информационный обмен. У крупных предприятий есть свои информационщики, программисты, но их сил может не хватить. А как быть малым и средним предприятиям? Рыбакам нужно объединить свои усилия в ассоциациях и союзе работодателей. А информатизация через объединение работодателей – это совсем не то, что информатизация через министерства...

Кирилл МАРЕНИН

P. S. Когда мы прощались, Игорь Проценко рассказал мне один известный анекдот, обновленный под нынешние рыбацкие «цифровые» проблемы.

Решил один чиновник организовать разработку электронного промыслового журнала. Пригласил художника, программиста и менеджера.

Спрашивает художника:

– Сколько возьмешь? Как сделаешь?

– 30 тысяч рублей. Нарисую, и все будут думать, что оно работает.

Приглашает программиста:

– Какие у тебя расценки?

– 300 тысяч рублей. Разрабатывать программу буду год.

Приходит менеджер. Чиновник спрашивает:

– Программировать умеешь?

– Нет.

– На какую зарплату рассчитываешь?

– 2 млн 300 тысяч.

– Куда столько?

– 1 млн – тебе, 1 млн – мне, 300 тысяч – программисту.

– Нет, давай так: 1 млн 300 тысяч – мне, 970 тысяч – тебе, а остальное – художнику.