Весёлые истории Вертохина

Сегодня гость нашей рубрики Николай Александрович Вертохин – капитан дальнего плавания, который посвятил 25 лет «Океанрыбфлоту» и 20 лет «Камчатимпэксу». Николай Александрович рассказал нам о своей любви к баскетболу, об опыте работы с японцами и как он выбирал теплоход «Ивнинг-стар».

Отец Николая Александровича приехал на Камчатку в 1932 году из Красноярского края. Через два года на полуостров с Байкала перебралась и его мама. «В 1933 году в Сибири был голод. Сюда ехали по вербовке на заработки. Их сразу с самолета везли на Крутогоровский рыбокомбинат на пароходе, отрабатывать дорогу», – вспоминает Вертохин. После работы на комбинате родители переехали в город.

Семья с четырьмя детьми жила на улице Радиосвязи, недалеко от матросского клуба. После войны флот базировался в районе нового морского вокзала. В дни увольнения в матросском клубе по вечерам устраивали танцы, а в Доме офицеров флота показывали кино. «То тут, то там устраивали утренники, показывали детские фильмы. Одним словом, мы не скучали», – смеется он.

В школе он активно занимался спортом, входил в состав баскетбольной команды и мечтал стать тренером по баскетболу. «Я помню, по пути в школу висела доска с речью Хрущёва, где были такие слова: «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». Я ходил мимо этой надписи в школу и думал: зачем я учусь? Каждый будет работать там, где хочет, зарабатывать столько, сколько нужно. Я же стану тренером, зачем мне эта школа?» – вспоминает Вертохин.

В это время рыбопромышленный флот расширялся, на новые суда требовались специалисты. Недолго думая, Николай Александрович поступил в мореходку. Через две недели после зачисления 160 бритых наголо первокурсников отправили на морскую практику на теплоходе «Гоголь». «На обратном пути в районе Северных Курил мы попали в сильный шторм. Хорошенько нас тогда потрепало. После этой практики человек 40 сразу отчислилось», – говорит мой собеседник.

Как и полагается, в море курсанты ходили часто. Но полугодовая практика в 1967 году на судне БМРТ «Пётр Овчинников» нашему герою запомнилась особенно. Первые три месяца они работали в районе Гавайских островов. «Всего нас было шестеро. Капитан Николай Сергеевич Проценко нас разделил по трое. Одних отправил работать в качестве матросов-рулевых, а нас троих в завод, а потом матросами на палубу. Так мы смогли попробовать все операции. Сначала я провел три дня в туковарке, потом три дня подавал рыбу на траспортеры. Далее укладка, выкладывал рыбу на противни – опять три дня. Следующая выбивка, где уже мороженую рыбу с этих противней выбивать надо было, укладывать в ящики и отправлять в трюм», – вспоминает Вертохин.

Так, молодой парень прошел за 20 дней весь завод и отправился на палубу, где пришлось поработать лопатой. После палубы Николай Александрович провел 15 дней в рембригаде за шитьем и починкой тралов. «Тогда работали только донными тралами, измерительных приборов не было. Сами засекали и вымеряли, когда пора выбирать», – вспоминает он. В рейсе на БМРТ «Трудовые резервы» ребята уже смогли попробовать поработать с только появившимися приборами. «Тогда я удачно попал на вахту вместе со 2-м помощником Владимиром Анатольевичем Грищенко. Он меня научил работать с эхолотами, локаторами, быстро и точно определять скорость судна, а также удерживаться с трала на промысловой изобате», – говорит Вертохин.

В 1969 году он по распределению идет работать в Управление океанического рыболовства, нынешний «Океанрыбфлот». Но из-за семейных обстоятельств почти год проводит на берегу. Это время он посвящает любимому хобби – тренировке команды по баскетболу. В свой первый рейс в качестве молодого специалиста Вертохин пошел 4-м помощником на БМРТ РМ «Математик».

Космонавты, полковники и три японца

В 1981 году Николай Александрович утверждается на должность капитан-директора БМРТ. В июле Вертохин выходит в рейс на агиттеплоходе «Корчагинец» с музыкантами, танцорами, лекторами и представителями ЦК комсомола в район западного побережья. Для рыбаков предлагалась обширная программа: концерты, фильмы, лекции и многое другое.

Когда экипаж отработал в Охотском море, судно двинулось в порты Приморья, Совгавань, Ванино для смены агитационной группы. Снова отработав в море, судно направилось в город Владивосток.

«Помню, мы уже выходили на рейд, а у главного комсомольца Владивостока был день рождения. Представители ЦК поехали в город, праздновать, а я остался. Мы уже готовимся выходить, а они звонят: «Мы к вам едем с гостями, пароход показать, скоро будем». На судне – шаром покати, есть нечего, пить нечего. Нашли пару куриц, отдали поварам. Икра осталась после экспедиции. Кое-как накрыли стол. Приезжают, а их человек 30 – полковники, подполковники, космонавты. А наша кают-компания вмещала максимум 14 человек. Сидели до 5 утра, пока все не кончилось», – смеется Вертохин.

Не менее смешным, как говорит Николай Александрович, оказался и следующий рейс. В 1982 году База океанического рыболовства только переоборудовала судно «Камчатская правда» на мехзаводе для работы на промысле краба. В рейсе рембригада сварила корзины из металлического прутка. Дали щетки для чистки краба и необходимую документацию.

«Перед самым выходом сказали, что к нам на борт прибудут три японца. Мол, они покажут, как с крабом работать», – вспоминает Вертохин.

Экспедиция проходила в Олюторском заливе. «Камчатская правда» принимала улов от РС «Красный», СРТ «Герман Титов», «Кременчуг» и других добытчиков. Через несколько дней пришла команда выйти за 12-мильную зону и снять с японского судна трех человек.

«Долго мы грузили их вещи на борт. Чего там только не было: ящики, сумки, корзины. Забили две каюты. После этого рейса экипажи «Камчатской правды» лет пять доедали рис и «кукси» этих японцев. А когда технологи зашли к нам в завод, за головы схватились», – говорит Николай Александрович. Как оказалось, варить краба в черном металле строго запрещено.

Вскоре перед экипажем встала другая проблема: щетки, которыми его зачищали, стачивались через пять часов работы. Рыбаки «Камчатской правды» собирали их по всем соседним кораблям, но даже собранных двести штук хватило на несколько дней. Тогда рыбаки начали разбирать палубные щетки и собирать из них крабовые. За 40 миль от них работали японские суда под руководством Юрия Бибика, который был готов поделиться дефицитными для экипажа щетками.

«Я приезжаю к нему ночью, пока промысел на застое. Он вместе с ними протягивает две посылки. В коробках лежал японский кассетный магнитофон, женские колготки, позолоченные брошки и другие мелочи. Я подумал, выручу коллегу. Отправил посылки в город своему однокласснику», – рассказывает Вертохин.

Из-за этих двух посылок и подарочного магнитофона от японцев судно Николая Александровича по приходе в порт обыскивали сотрудники КГБ, пограничной службы и таможни. Однако разыскать коробки им так и не удалось. Тогда пограничники спросили капитана в лоб. «Мне после этой экспедиции один из технологов, Хасегава, подарил маленький плеер и красный костюм «Пума». Я объяснил, что это подарок. Не забрали. Стали спрашивать про посылки. Я признался, что они есть. Поехали к однокласснику, их описали и изъяли. После этой истории в газетах появилась статья «Золотой краб» о том, как таможня нашла у рыбаков контрабандную продукцию».

Капитан «Вечерней звезды»

В 1994 году он ушел в долгожданный отпуск. А четыре года назад образовалась компания «Камчатимпэкс», где генеральным директором был Михаил Иванович Малашенко, хороший друг нашего собеседника. Компания собиралась покупать крабовик «Ивнинг-стар», но найти опытного капитана для проверки и оценки судна не могла. «Малашенко долго меня уговаривал пойти в рейс, посмотреть пароход. Опыт работы на крабовом промысле у меня был. И он таки меня достал», – смеется Вертохин.

Пароходы вроде «Ивнинг-стар» строились в Америке для того, чтобы перевозить трубы для нефтепровода. Когда необходимость в этом отпала, эти суда переоборудовали для работы на крабовом промысле. Как уверяет меня Николай Александрович, найти два похожих парохода этой серии невозможно. «Они все разные. Например, «Ивнинг-стар» отличался тем, что заморозка краба и охлаждение трюма производились исключительно аммиаком».

5 октября капитан, старпом, старший механик и боцман через поселок Октябрьский прибыли на КРПС «Ивнинг-стар». Вместе с американским экипажем они отработали в Охотском море два месяца, пока у парохода на одной машине не треснул гребной вал. «У нас на борту оказался один водолазный костюм небольшого размера. Нашли маленького мексиканца, одели в костюм, подошли ближе ко льду, чтобы он спустился, посмотрел, почему винт не крутится. Все это время я стоял и думал, как он там не замерзнет насмерть», – вспоминает капитан.

Когда судно пришло в порт Северо-Курильска, водолазы подтвердили, что трещина есть. Тогда пароход для аварийного ремонта отправился в порт Датч-Харбор, а русские члены экипажа пересели на МФТ «Иоланта».

В январе 1994 года Михаил Иванович предложил четырем членам экипажа на КРПС «Ивнинг-стар» поработать на промысле стригуна в американской зоне с американским экипажем. Рыбаки оформили визы и через город Анкоридж полетели на остров Святого Матвея, где «Ивнинг-стар» находился на промысле краба.

«Мы тогда работали матросами в заводе. Смена длилась шесть часов, потом все обедали, и на другой операции снова шесть часов. Почти месяц мы отработали в таком режиме. Заморозили около 180 тонн краба, и на этой ставке каждый получил по 6 тысяч долларов. Это были хорошие деньги по тем временам», – рассказывает Вертохин. Вернувшись на остров, экипаж перебрался на некоторое время в Сиэтл, где «Ивнинг-стар» стоял на ремонте перед покупкой. По американским законам жить на корабле нельзя, поэтому русские рыбаки отправились в гостиницу.

11 июня на «Ивнинг-стар» подняли российский флаг, прибыли другие члены экипажа, и пароход отправился в следующий рейс к родным берегам.

В 1996 году Николай Вертохин перешел на должность начальника отдела кадров «Камчатимпэкса», а в 2004-м его назначили на должность заместителя генерального директора по флоту. Спустя 10 лет после этого предприятие купили сахалинцы, и Николай Александрович ушел на пенсию, имея за плечами 45 лет трудового стажа и около 900 000 пройденных морских миль.

Яна ГАПОНЮК