Владимир Латынцев: «Нельзя отдавать вопрос о лишении квот на откуп должностному лицу»
Новации, которые Федеральное агентство по рыболовству предлагает для поддержки российского судостроения, стали главной темой интервью с гендиректором ООО «Поларис» Владимиром Латынцевым
– Владимир Николаевич, почему рыбопромышленники так обеспокоены перспективой появления «квот господдержки» (они же квоты «под киль»)? Ведь это не предполагает возложения на рыбаков обязанности строить суда только на российских верфях. А если вы это сделаете добровольно, то получите дополнительно квоты. Что вас не устраивает?
– Идея внедрения квот «под киль» была предложена для того, чтобы изменить условия доступа к сырьевому ресурсу. Сразу же возникает вопрос, зачем менять принципы распределения квот, ведь если посмотреть на цифры в докладах государственной статистики, можно увидеть положительную тенденцию развития рыбной отрасли.
Следующее – под разработанную ведомством идею в качестве «стимулирующей» меры обновления промыслового флота планируется зарезервировать 20% от общего допустимого улова. При этом сама по себе квота на добычу (вылов) водных биологических ресурсов, так же как и ее ценность, – это величина, которая подвержена существенным изменениям в первую очередь из-за природно-климатических факторов. Следовательно, реальная ценность доли квоты также подвержена колебаниям.
Например, в начале 2000-х годов общедопустимые уловы минтая в Охотском море снизились до 450 тысяч тонн, сейчас их – свыше миллиона тонн. В первом случае 20% составляют 90 тысяч тонн, во втором – 200 тысяч тонн. Разница существенная! Инициаторы введения квот «под киль» основывают расчеты на предположении о неизменном уровне общедопустимых уловов, но ведь никто не может дать гарантии этого. Да и реальная ресурсная наполненность процентов от ОДУ может оказаться существенно иной, чем цифра, на основе которой производились расчеты (300 тысяч тонн минтая).
Так же непонятно, почему говорится о минтае, ведь квоты на вылов рыбы для компаний, которые заложат на российских верфях новые суда, будут выдаваться за счет тех квот, которые сейчас по закону изымаются у фирм. Скорее всего, это будет далеко не минтай, а совершенно не рентабельные квоты, отобранные у фирмы в связи с недоосвоением (бычки, например).
Ну и, конечно, основой предлагаемой Росрыболовством теории является мнение о том, что рыболовный флот России устарел, что совершено не так. У нас флот более новый, чем в других странах, и сегодня рыбаки нуждаются не в новых промысловых судах, а в модернизации уже имеющихся. Для этого нужно ставить высокоэффективные фабрики и новое промысловое оборудование, чего у нас в стране пока что нет.
Да и, в принципе, данные преобразования – это способ поддержки лишь одной компании. Почему я так говорю? Давайте обратимся к цифрам. Если предположить, что ОДУ – 1 миллион тонн минтая, то 20% – это 200 тысяч тонн в год. Один БАТМ в месяц вылавливает примерно 3 тысячи тонн сырца. Соответственно, в год судно, учитывая все стоянки и другие форс-мажорные обстоятельства, должно выловить около 35 тысяч тонн минтая. Путем нехитрых подсчетов (200 000 / 35 000) мы приходим к выводу, что вся «квота господдержки» уйдет лишь на 6 судов. То есть на одну или максимум две рыбодобывающие фирмы. Конечно, возможно, государство решит не обижать никого и распределить квоты на всех. Но если случится так, то это будет настолько мизерная поддержка, что весь ее смысл теряется.
Правила получения квот должны быть простыми и экономически понятными. К примеру, с построенным судном выделяется 5 тысяч тонн квот минтая предприятию. Предприятие сможет просчитать и разницу в стоимости строительства (в России строительство судов дороже), и экономическую заинтересованность с учетом получения установленного объема квоты и вида биоресурса. Это должно быть оговорено до начала строительства в форме обязательств сторон и не связано с тем, что эти квоты должны быть у кого-то забраны.
Объяснения же о том, что что-то потом будут выделять, с ссылками на ОДУ, проценты и прочее, больше похожи на обман, чем на экономику. Вы потратите на строительство судна денег в два раза больше. А дальше-то что? К кому взывать? Вот чего не понимает рыбак.
Если государство желает развивать судостроение путем квот «под киль», то стимулирование должно быть гарантированным и выгодным, а не быть основанным на принципе, что кто-то после строительства судна, исходя из научных данных и прочих выкладок, будет думать, что выделить и кому. Можно предположить, что выделять будут «своим», за взятки и прочее, а простые рыбаки просто заплатят за судно в два раза больше. Вряд ли их будет греть мысль, что они развивают таким образом за свои деньги судостроение в России. Такой механизм, согласитесь, больше похож на новый механизм обогащения. Вот только кого?
– Ряд ваших коллег считает, что «квоты господдержки» приведут к переделу ресурсов и бизнеса. Но министр сельского хозяйства А. Ткачёв, который в августе проводил совещание на Камчатке, и глава ФАР И. Шестаков заверили, что исторический принцип наделения долями квот никто не отменит. У государства есть много возможностей сформировать фонд свободных квот, чтобы выделять их потом «под киль». Например, квоты изымаются у тех, кто нарушает законодательство, кто не осваивает ресурсы и т. д. У законопослушных компаний нет причин опасаться изъятия квот. Согласны ли вы с этим?
– Если все будет происходить именно так, как вы говорите, то мы с этим согласны. К сожалению, никаких гарантий, что ситуация будет складываться данным образом, у нас нет. Сколько раз мы видели, что слова и обещания далеко не совпадают с фактическими делами. В качестве примера можно привести до сих пор не закрытые вопросы «прибрежки» и госграницы, которые так и не были отрегулированы в соответствии с обещанным.
Плюс, как я говорил выше, справедливости ждать не приходится. Если принимать во внимание все подсчеты, то можно увидеть, что государство сможет поддержать лишь одну компанию. Какую именно? Думаю, нет смысла говорить, ведь многие, скорее всего, и вы сами уже слышали и знают, о ком идет речь…
Если государство хочет строить суда и за счет этого добывать больше водных биоресурсов, то в первую очередь стоит обратить внимание на такие промысловые виды рыб, как скумбрия или сельдь иваси. Научные суда прогнозируют большой подход данной рыбы в ближайшее время, но для ее вылова требуются не траловые суда, а кошельковые, которых на данный момент у нас нет. И почему бы не начать осваивать квоты Мирового океана? В этой нише российский флот как раз далеко не на первом месте. Может, стоит государству обратить внимание на этот сегмент рыбопромысловой деятельности?
Когда кто-то начинает говорить о том, что государство может забрать квоты у одних и перераспределить их между другими, – это и есть коррупционная составляющая. Найти нарушение? Нужно будет – найдут. Могут создать условия невозможности работы судну, а потом под предлогом недоосвоения изъять квоты и т. д.
Закрепите правило выделения квот одним за счет изъятия у других, и вы дадите возможность проверяющим и решающим, у кого отбирать квоты, злоупотреблять своими полномочиями. Вы же не будете оспаривать наше предположение о том, что пограничный орган проверяет не все компании и суда одинаково (кого-то проверяют больше, кого-то не проверяют вообще), что нынешнее руководство территориальных управлений ФАР не ко всем одинаково предъявляет иски о расторжении договоров в связи с недоосвоением квот? Значит, к разным юридическим лицам – разное отношение, и законопослушание здесь не имеет значения. По моему мнению, нельзя отдавать вопрос о лишении квот на откуп должностному лицу и механизм изъятия квот вообще не должен зависеть от решений должностных лиц. Поэтому мнение о переделе бизнеса, на которое вы сослались, имеет реальную основу.
– Вы также участвовали в упомянутом совещании под руководством Ткачёва. Считаете ли вы исчерпывающими те ответы и пояснения относительно «квот господдержки», которые там звучали?
– К сожалению, вопросов было больше, чем ответов. Но я надеюсь, нас услышали и фактические изменения законодательства будут происходить в соответствии с мнением камчатских рыбопромышленников.
– Какой средний возраст флота вашей компании? Где он построен? Требует ли обновления?
– Средний возраст флота нашей компании – около 27 лет. Суда построены как в СССР и в России, так и за рубежом. Текущий и межрейсовый ремонт чаще всего мы осуществляем в России, капитальный же предпочитаем делать за границей, так как зачастую верфям Дальнего Востока не хватает мощностей для требуемой работы. Кроме того, многие судостроительные заводы не имеют специалистов уровня, нужного для проведения капитального ремонта.
– Готовы ли вы поддержать заказами отечественного судостроителя? Если да, на каких условиях?
– Многие рыбопромысловые предприятия неоднократно пытались сотрудничать с отечественными судостроительными заводами. К сожалению, у нас верфи строят за большие суммы и намного дольше, чем за рубежом. Кроме того, дальневосточные верфи загружены заказами для Военно-Морского флота, пограничной береговой охраны, а также работой с катерами и яхтами.
Для того чтобы увидеть положительные изменения, требуются не квоты вылова рыбы на поддержку строительства судов, а современные производственные площадки для судостроения, инфраструктура для них. Если все это будет сделано, то мы, конечно же, будем сотрудничать с нашими строителями.
– Те, кто ратует за пересмотр исторического принципа, объясняют это следующим. В 2008 году рыбопромышленники получили на 10 лет от государства ценный федеральный ресурс. А что получила Россия? Рыба уходит за границу, добытчики переходят под контроль иностранного капитала, материально-техническая база отрасли не обновляется. Для тех, кто мог бы использовать ресурс с большей пользой для страны, отрасль закрыта. Может, в этом есть доля истины?
– Вынужден не согласиться с данным мнением. Когда я пришел в компанию «Поларис» в 2009 году, у нас было только 2 судна – «Анастасия» и «Финвал». На сегодняшний же день флот обновлен и включает в себя 8 единиц, портом приписки которых является Петропавловск-Камчатский. Добывающие суда находятся под контролем российского капитала. Основная доля продукции компании уходит на внутренний рынок: траловая треска, терпуг, белорыбица. За границу же мы поставляем лишь то, что не пользуется спросом у нас: ярусную треску, белокорого палтуса. При этом с каждым годом вылов нашей компании увеличивается, постепенно растет переработка, качественно и количественно расширяется ассортимент продукции.
Кирилл МАРЕНИН
